Человек и вечность

Details: Published: Friday, 11 September 2015 21:08

Всех нас до глубины души потрясла недавняя трагическая смерть польской делегации под Смоленском. Это событие уже назвали Катынь -2. Не наше дело давать правовые или технические оценки происшедшей трагедии. Мы призваны извлечь из нее уроки. Один из уроков заключается в том, что мы должны быть всегда готовы войти в вечность. А для этого нужно о ней размышлять и ее жаждать…
Повод для размышлений о вечности возникает при расставании с близкими, когда могила навсегда скрывает от нас любимого человека. Никто не застрахован от этой горькой участи. Кладбище – именно то место на свете, где человек особенно остро ощущает нелепость смерти. С каменных плит с печалью смотрят на вас люди, которые никогда не вернутся в эту жизнь. Среди почивших не только пожилые. Немало молодых и даже детей. Лаконичные надписи «любим и помним» не могут вполне утешить, не могут разрешить философскую загадку смерти. А ведь в скором времени и нам предстоит занять место в земле сырой…
На каком основании смерти дано право навеки разлучать любимых супругов, детей и родителей, преданных друзей? Почему эта незваная гостья с косой безжалостно сокрушает жизненные планы и уравнивает в правах богатых и бедных? Ежегодно 50 миллионов людей безвозвратно покидают этот прекрасный мир. Для них больше не будет светить солнце, цвести сады, и петь птицы. Жизнь будет продолжаться, но без них… Почему страшная и нелепая смерть бездумно отнимает у людей и малые крохи счастья? Федор Достоевский заявлял, что не может «быть счастлив под условием грозящего завтра нуля». Лев Толстой из-за боязни покончить с бессмысленностью жизни, унес из кабинета ружье. Он признавался, что не свел с ней счетов только из-за малодушия.
Наша жизнь и прекрасна и ужасна одновременно. Она походит на Венеру Милосскую, отчасти красивую, отчасти уродливую. Откуда это нелепое сочетание красивого и безобразного, доброго и злого, живого и мертвого?
На эти вопросы отвечает Библия. Все эти безумные противоречия обусловлены отступлением человека от Бога. Если красота мира напоминает о любви и доброте Бога, то зло и смерть об отпадении человека от Него. Праведные люди болезненно воспринимают эти противоречия, они желают радостной, чистой, плодотворной вечной жизни.
В 38 псалме описаны воздыхания царя Давида о вечной жизни. Он не был больным или дряхлым стариком. Он не страдал от бедности или одиночества. Будучи пророком, он не выражал ошибочных чаяний. Его воздыхания о вечности были разумны. К тому же он стремился не к смерти, что было бы патологией, но к несравненно лучшей жизни, жизни в вечности. И в этих чаяньях он не был одинок. Величайшие святые не стеснялись жаждать вечной жизни.
Христос говорил: «возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я» (Иоан.14:3). Апостол Петр говорил: «…скоро должен оставить храмину мою, как и Господь наш Иисус Христос открыл мне» (2Пет.1:14). Апостол Павел говорил: «…имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше» (Фил.1:23). Ученик апостола Иоанна мученик за веру Поликарп Смирнский говорил: «Я горю желанием умереть…пусть меня измелют зубы зверей, чтобы мне стать чистым хлебом Христовым».
Таким образом, желать небесного и воздыхать о нем вполне нормально для верующего человека. Мы рассмотрим причины, в силу которых Псалмопевец, а вместе с ним и мы, должны жаждать бессмертия.

Мы жаждем вечности, потому что земная жизнь осложнена борьбой с собственной греховностью.

«… Я сказал: буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешать мне языком моим; буду обуздывать уста мои, доколе нечестивый предо мною». Давид чувствовал себя воином, который без отдыха ведет самую тяжелую борьбу – борьбу с самим собою и жаждет скорейшего ее окончания. На это указывают слова: «буду наблюдать, буду обуздывать уста мои». Этот вид суровой борьбы знаком даже отнюдь не религиозным людям. За 400 лет до Р.Х. Платон писал: «Победа над собой есть первая и наилучшая из побед». Однако и он мог только желать ее достижения. Не секрет, что этот мудрец одобрял вещи, которые сурово осуждались Писанием как мерзости.

Один из советских поэтов писал о тяжелой внутренней борьбе с собою:

«Молилась бабка за меня:
«Спаси, Господь, его от пуль, воды, и от огня…».
Забыла, чтобы от меня Он спас от самого.
Вода, и пуля, и огонь щадят меня с тех пор,
Но стал всё с тех же самых пор я сам себе костер…
Бесчинствую или грешу, тону, в глазах круги,
Как вражеский свинец, ношу сомнения в груди
И нет на свете силы, нет, чтоб жить мне помогла,
И я безбожник с детских лет, и бабка умерла».

Подлинно верующий человек еще более остро ощущает свое несоответствие Божьим стандартам. Его обличает совесть за каждый совершенный грех. Она призывает его к борьбе с порочными наклонностями: «Я сказал: буду я наблюдать за путями моими, чтобы не согрешать мне языком моим; буду обуздывать уста мои, доколе нечестивый предо мною». Пройдет почти тысяча лет, и апостол Иаков скажет, что самым трудным для нас является воздержание в словах. «Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, могущий обуздать все тело» (Иак.3:2).
Давид был политиком, а на этом поприще очень легко стать лицемером! В окружении недоброжелателей не всегда можно сказать, что думаешь. Твои неосторожные слова могут быть использованы для нанесения удара. Приходится заготавливать дежурные фразы и дежурную улыбку и скрывать подлинные намерения и чувства. Поневоле становишься дипломатом, которому уста даны, чтобы камуфлировать мысли. Но и это не всегда удается! Святым неприятна фальшь и неискренность, вот почему они воздыхают о вечности.
На небесах дети Божии будут освобождены от бремени греховного тела, и только тогда завершится изнурительная борьба с грехом. Они будет обладать святым телом, подобным Телу Иисуса Христа. А в совершенном теле не будет никакой борьбы со страстями.

Мы жаждем вечности, потому что земная жизнь наполнена неудачами

Давид был государственным деятелем. Нести это бремя ответственности непросто. У верующего политика жизнь беспокойна вдвойне – для него понятия чести и справедливости не были пустым звуком или разменной монетой. Давид знал, что за дела и поступки предстоит держать ответ перед Богом, и потому старался выверить и взвесить свои решения Писанием. «Я был нем и безгласен, и молчал [даже] о добром; и скорбь моя подвиглась. Воспламенилось сердце мое во мне; в мыслях моих возгорелся огонь; я стал говорить языком моим».
Вот она неудача! Давид думал, что его осторожность в поведении (он молчал даже о добром, чтобы не дать противнику повода втянуть себя в склоку) поможет ему выбраться из нелегких обстоятельств, однако скорбь усилилась – враги не превратились в друзей, болезнь не отступила.
Если присмотреться к жизни Давида, то нельзя не заметить, как много он пережил скорбей!

Он был гоним царем Саулом и провел несколько лет в скитаниях.
Его предал нечестивый Доик.
По недосмотру Давида был умерщвлен добрый священник Авиафар.
Иногда Давид проигрывал сражения.
Ему изменяли друзья.
Он рано лишился самого преданного друга Ионафана.
Его зло высмеивала жена Мелхола.
Его родной сын Авессалом поднял против него мятеж.
Давид нередко ошибался и согрешал.

Этот список больших и маленьких неудач можно продолжать и продолжать! Наша жизнь часто бывает в чем-то схожа с жизнью Давида. Разве нас не посещают неудачи в браке, с воспитанием детей, в выборе профессии, в бизнесе? А немощная старость и связанная с нею зависимость от людей – тяжелое поражение, которое многие терпят в самом конце их земной жизни. Но самая большая неудача — это неспособность полноценно жить по учению Иисуса Христа. «Что же неясно Он в нас отражается, как отражался в водах»?- спрашиваем мы себя в одном из гимнов.
Давид мечтал о вечности потому, что в ее словаре отсутствует слова «неудача», «ошибка» и «скорбь». Там не распыляются понапрасну время, силы и таланты. Там все счастливы, красивы, сильны и одарены. На небе не будет грешных людей, которые причиняли бы нам беды, да и мы сами не будем в них впадать. Как же не жаждать вечности?!

Мы жаждем вечности, поскольку земная жизнь чрезвычайно коротка

Жить хочется. Очень хочется! Но когда минует ее сороковая годовщина, мы спохватываемся: «Жизнь моя, иль ты приснилась мне»? Или как верно подметил Евгений Евтушенко:

До сорока, до сорока,
Схватив удачу за бока,
На ярмарку мы скачем,
А в сорок лет идем пешком,
«Обворовали!» — плачем.

Кажется, только вчера мы получили аттестаты зрелости, только вчера неожиданно встретили свою любовь, только вчера написали диссертацию, только вчера нашли любимую работу. А сегодня приходиться прятать старость под слоем косметики и жить на одну пенсию. «Скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих, какое оно, дабы я знал, какой век мой. Вот, Ты дал мне дни, [как] пяди, и век мой как ничто пред Тобою».Давид говорит, что Бог дал ему – «дни как пяди». Пядь — расстояние в 7 см — была в его время самой малой единицей измерения длины. «Век мой как ничто пред Тобою». И, действительно, наша тысяча лет в глазах вечного Бога, словно один день. Патриарх Иаков, проживший 139 лет, сказал о своих годах: «малы и несчастны они». Мы действительно живем катастрофически мало.
Вечная жизнь не имеет временных ограничений. Небожители не носят часов на руках и не копят денег на черный день. Там никуда не торопятся и никуда не опаздывают. Там наслаждаются вечностью. Такой жизни стоит желать!

Мы жаждем вечности, потому что земная жизнь суетна

Подлинно, совершенная суета — всякий человек живущий. Подлинно, человек ходит подобно призраку; напрасно он суетится, собирает и не знает, кому достанется то».
Филипп Македонский захотел остановиться в красивом месте, но узнал, что там нет травы для вьючного осла. Он сказал «Вот наша жизнь: живем так, чтоб ослам было по вкусу!» И вправду, немалая часть жизни среднестатистического человека тратится напрасно. Одну треть жизни каждый из нас проводит во сне. Одну треть в семье, школе, вузе. Одну треть работаем. Пять лет болтаем ни о чем, три года жуем… на творчество времени совсем не остается. Нередко в людях безвозвратно гибнут таланты, потому что наше мироустройство не обеспечивает применения всех способностей. На рынках торгуют учителя, врачи, инженеры, и не потому, что торговля лучший способ самовыражения. Просто деваться некуда… Слово «суета» трижды встречается в этом тексте. Оно передает малосодержательность земного бытия. Люди словно призраки, живут на земле лишь мгновение. Человек не знает, кому достанется его нажитое трудом (или обманом) состояние.
В годы революции большевики жертвовали своею жизнью за общенародное добро, за коммунизм. Теперь от коммунизма отказались, а общенародное добро странным образом оказалось достоянием небольшой кучки людей. Если бы знали наши герои, за что они умирали!.. Но самое печальное, что люди тратят жизнь на третьестепенные вещи, а главное упускают. Они не исполняют Божьего предназначения о себе…
Вечная жизнь – это жизнь, наполненная великим и непреходящим смыслом. Нам предстоит там огромная и важная работа. Мы будем судить ангелов и мир. Мы будем соправителями Христа в будущей вселенной. Не одна секунда вечности не мелькнет зря. Никто и никогда не пожалеет, что оказался на небесах!

Мы жаждем вечности, потому что земная жизнь сопровождается Божьим наказанием за грех.

Грех — это преступление против Божьих заповедей, а значит против Него лично. К сожалению, Давид согрешал против Бога, и потому претерпевал наказания. Наказания Божьи, хотя и преследуют благо человека, все же причиняют ему не радость, а боль. Сознавая свои прегрешения, Давид просит Господа избавить его от наказаний. Можно удивляться, как много наказаний выпало на долю этого праведника! Прежде всего, он просит об избавлении от позора. «И ныне чего ожидать мне, Господи? надежда моя — на Тебя. От всех беззаконий моих избавь меня, не предавай меня на поруганиебезумному». Это немалая скорбь подвергнуться такому наказанию!
Далее, Давид был наказан лишением блага прославлять Господа. «Я стал нем, не открываю уст моих; потому что Ты соделал это». Прославление Бога – это предвкушение небес и лишиться этого сладостного переживания огромная потеря!
Давид просит Бога, прекратить наказывать его бедствиями: «Отклони от меня удары(т.е. бедствия, казни) Твои; я исчезаю от поражающей руки Твоей». Кто знает, не имел ли он в виду наказание из-за греха с Вирсавией или из-за греха исчисления народа? Одно ясно: наказание было болезненным.
И, наконец, Давид умоляет Бога не прибегать к суровым обличениям, которые хотя и справедливы, однако ставят под угрозу физическое существование: «Если Тыобличениями будешь наказывать человека за преступления, то рассыплется, как от моли, краса его. Так, суетен всякий человек!» Школа Божьего воспитания очень сурова, и чем святее человек, тем более строг к нему Бог. Моисей вместо того, чтобы сказать скале «изведи воду», ударил по скале, крикнув в раздражении: «…разве нам извести для вас воду»? Он приписал себе чудотворную способность вместо того, чтобы указать людям на Бога. И услышал: «за то, что ты не явил святости Моей, не войдешь в обетованную землю». Другие грешили в большей степени вызывающе, и Бог их терпел и прощал, а Моисея не помиловал, не дал ему войти в желанную землю, не принял во внимание, что своим ропотом народ довел Моисея до психического срыва. Однако Бог — абсолютно справедливый и любящий. Кому много дано, с того много и спросится! Моисей получил намного больше благодати, чем весь Израиль, а потому не имел права на подобную ошибку.
В вечности мы будем совершенны и безгрешны. Более того, Писание заверяет, что мы будем подобны Христу. А там где нет преступления, нет и наказания. Вот почему верующие мечтают о вечности!

Мы жаждем вечности, потому что земная жизнь является утомительным странствием

«Услышь, Господи, молитву мою и внемли воплю моему; не будь безмолвен к слезам моим», ибо странник я у Тебя [и] пришлец, как и все отцы мои. Отступи от меня, чтобы я мог подкрепиться, прежде, нежели отойду и не будет меня». «Странник», «пришлец», «отойду» — этими словами подчеркивается идея скорбности земного скитания. Странствование Давида сопровождалось усталостью, стенаниями и слезами. И если уж этот мужественный воин томился и плакал, значит, ему действительно приходилось нелегко. По наблюдениям Давида у праведного человека много скорбей, а значит моральной и физической усталости. Небеса — это дом отдыха от земных треволнений. Бог обещает утереть слезы с глаз пилигримов и даже послужить им.
Христос учил, что ангелы радуются о тех, кто становится на путь, ведущий в небо. Еще более радуются они о тех, кто неба достиг. Вечность – наш родной дом, место радостных, полезных, неожиданных встреч и общений. Человек, не воздыхающий о вечности, этим показывает, что не дорожит ею, а значит, и не принадлежит Господу. Такое состояние достойно самого глубокого сожаления. Оно должно стать поводом для серьезной озабоченности – все ли в порядке с моим разумом и сердцем?
Эталоном отношения к вечности должны служить для нас слова апостола Павла: «Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный. От того мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище» (2Кор.5:1,2). Павел был уверен в ожидавшем его на небесах нерукотворенном жилище, и томился желанием в него облечься. Другого отношения к вечности не должно быть!

Виктор Семенович Рягузов Пастор церкви «Преображение» г. Самара