Бригадир

Details: Published: Sunday, 27 February 2011 12:03

Ласковое апрельское солнце медленно, но настойчиво гнало прочь сибирскую зиму, морозную и длинную. И та, сопротивляясь переменам, никак не хотела отступать. Но как свет сильнее тьмы, а добро сильнее зла, так и тепло сильнее стужи. Потому и отступает зима. И пусть пока ещё покрывает землю снежное одеяло, но оно уже обнаруживает ветхость, то там, то здесь прорываясь под действием ласковых солнечных лучей. Зима же старается вернуть прежние порядки, по ночам латая эти островки весенних перемен сильными заморозками, но тщетны все её усилия. Весна идёт!
Прогретый солнцем воздух обдаёт прохожих приятным теплом. А, кажется, ещё вчера пробирал до костей сибирский холод, как только подует ветер. Начало апреля − переломная пора в жизни сибиряков. Кажется, отступает сама смерть, и жизнь наступает неотвратимо.
Тарас Найдёнов вышел из автобуса возле Главпочтамта и направился в сторону конторы строительного управления, где работал маляром. Можно было бы доехать на трамвае несколько остановок, но ему захотелось пройтись, чтобы насладиться весной, которую любил и ждал с нетерпением каждый год. И, более того, сегодня в городе впервые появились скворцы − эти добрые вестники в его жизни. Они обычно прилетали с юга ко Дню его рождения, в первых числах апреля, и в этом году не опоздали.
Завтра Тарасу исполняется 38 лет, настроение у него радостное. Счастлив ли он? Да, счастлив, и на это есть особые причины. Он шёл, наслаждаясь весной, полный сил и надежд, и размышлял о жизни.
В глаза нахально лез огромный плакат на фасаде Госпочтампа, намалёванный метровыми белыми буквами по кумачу:
«Партия торжественно провозглашает: Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!»
Плакат был очень длинный, казалось, длиннее двадцати лет ожидания светлого счастливого будущего, которое пообещал Хрущёв. Но сквозь пустоту лозунга для Тараса засветилась другая, более близкая перспектива, реальность которой он ощутил уже сейчас всей душой. Ведь последние полгода жизнь его наполнилась совершенно новым смыслом, настоящим счастьем. Он стал христианином!
Как прошли эти 38 лет! Было хорошее и плохое, доброе и злое, любовь и измена, но не было в жизни самого важного − смысла и истины. Многого ли достиг? Трудно говорить о многом, но кое-что успел. И пусть только рабочий, маляр, но не простой, а мастер своего дела, настоящий мастер, можно сказать, художник. Бригадир большой бригады, которой под его руководством одной из первых в почти миллионном городе присвоили звание «Бригада коммунистического труда». Какой он, коммунистический труд, никто толком не знал.
Рабочие в основном были из бывших Зеков, которых после зоны принудительно направляли на стройку. Каждый день маляры крепко выпивали на деньги, вырученные от продажи краски с объектов, но не до такой степени, чтобы лежать и не работать. Крепкий здоровьем бригадир работал сам и заставлял других, и кто из страха, кто из других побуждений, но работали все. Кто сачковал, для начала мог быть избит, но если не исправлялся, выдворялся из бригады по статье.
Пусть портрет Тараса Найдёного висит на доске почёта на Аллее Трудовой Славы, сопровождаемый хвалебными надписями; пусть к каждому празднику получал он премии, подарки и почётные грамоты, − это не сделало его счастливым, только лишь несколько побуждало к гордости. В городе он человек известный. Секретари Обкома и Горкома с ним за руку здороваются, причём не как родственники, а по той причине, что их частные дома и квартиры как дворцы расписаны его руками, причём за счёт государства, естественно…
Семья у Тараса не маленькая. Жена по причине многодетности всегда дома, но он частенько домой не спешил. То с друзьями за бутылкой просидит, то с начальством, а то и с подругами. Живём ведь один раз, поэтому надо взять всё, что только успеешь! Ведь жизнь бессмысленна и бесцельна,− такова была его несложная философия. Часто в доме были ссоры, слёзы, крики, побои… Пытался Найдёнов пустоту в душе заполнить разными занятиями вроде живописи, рыбалки, спорта, музыки. Даже как-то целый год в эфир выходил под позывными:
− Внимание, внимание! В эфире работает радиостанция «Мелодия»!
Ну, просто как мальчишка занимался радиохулиганством на средних волнах. Но с годами бессмысленность жизни всё более терзала душу.
− Неужели все люди обречены окончить жизнь без смысла и надежды?!
Не находя ответа, Тарас отчаивался и всё более погружался в омут пьяной повседневности. Особенно тяжело было хоронить друзей, подчас совсем молодых. Как-то в бригаде произошёл трагический случай. Тогда отделывали железнодорожный вокзал, один маляр работал на лесах. Неопытный водитель зацепил площадку, работающий упал на бетонный пол с двухметровой высоты. Приземлился, кажется, благополучно, только голову немного ушиб. Пошёл в каптёрку немного расслабиться, отдохнуть, там его что-то затошнило и потянуло на сон. Когда все пришли на обед, он был уже мёртв… Причина − кровоизлияние в мозг. На похоронах слёзы, плач, истерика жены и детей.
− Неужели каждый может вот так − неожиданно и безвременно?!
А совсем недавно один из бригады после очередной попойки сошёл с ума, попал в психбольницу.
− Может, это же ждёт и меня?
Все эти события и переживания пришли на память, пока Тарас приближался к конторе РСУ. Вызвал начальник управления, но зачем? Вроде, повода нет. До закрытия нарядов ещё больше недели, на объектах всё благополучно, никакого ЧП, никакого повода. Разве только он сам, бригадир, стал поводом для предстоящего, наверное, трудного, разговора… На душу легла какая-то тяжесть, предчувствие неприятных перемен. Да, действительно, повод для вызова в контору, вероятнее всего, был в нём самом.
− Ведь прошло почти полгода, как жизнь моя изменилась. Я как заново родился, воскрес из мёртвых, − рассуждал мысленно Тарас.
Вспомнились слова апостола Павла: «Для меня жизнь − Христос и смерть − приобретение».
Конечно, об этом и будет разговор. Вот уже несколько месяцев подряд с того дня, как покаялся, бригадир не брал в рот ни капли спиртного. В тот радостный день с души свалилась гора грехов, её наполнил удивительный мир и покой, чувство, что нашел что-то великое, самое важное в жизни. Вместе с ним обратилась к Богу и жена, и переживала то же самое. Всё то, чем раньше жили, что Библия называет грехом, стало совершенно не нужно, до отвращения. В одночасье Тарас оставил куренье, пьянство, сквернословие, блуд и многие другие пороки, чем раньше жил.
В бригаде быстро заметили такую удивительную перемену, но по привычке всё же слушались. Но вот некоторые поняли, что крутого «бугра» теперь бояться нечего. И первый такое открытие сделал, конечно, не самый порядочный и благородный человек − Вовка Молочков. Он решил публично высмеять бывшего монарха. Как-то пришел Тарас на объект утром, поздоровался со всеми, как мужчины здороваются, и Молочкову руку протянул. А тот убрал свою демонстративно за спину со словами:
− Гусь свинье не товарищ!
Это прозвучало как звонкая пощёчина. Ещё недавно этот низкий человек заискивал перед бригадиром, а теперь публично оскорбляет, причём с жестокостью. Тарас почувствовал подступившую к сердцу злость, но тут же мысленно обратился к Богу: «Господи, помоги, поддержи!»
Затем опустил руку, несколько секунд постоял молча, и произнёс вполголоса:
− Что ж, пусть будет так, ради Христа я прощаю тебе эту наглость.
Конечно, на этот оскорбительный выпад в адрес бригадира, известного мастера, реакция в бригаде была неоднозначной. Кто-то обозвал наглеца «русским словом», кто-то пихнул в бок, но некоторые промолчали или даже одобрительно улыбнулись. Стало ясно, что пришло время больших перемен в отношении к бригадиру.
В продаже краски и пьянках Тарас давно не участвовал, стараясь уклониться под разными предлогами, но догадливые «химики» сразу же всё поняли, и не стали делать из этого проблемы. Быстро нашлись энтузиасты, переживающие за коллектив, и традиционные пьянки продолжились без ведома и участия бригадира. Некоторые стали опаздывать и даже перепивать с утра, но добрый пример Тараса и поддержка старых товарищей, составляющих костяк бригады, удерживал коллектив от разложения. И вот теперь вызов к начальнику. Что он будет говорить, что спросит, что отвечать? Думая об этом, Найдёнов видел себя совершенно слабым и неспособным дать отчёт в своём уповании.
− Ведь сам я только недавно обратился к Богу, ведь только-только прозрел. Мало знаю Евангелие, эту Божью Книгу. Да и как рассказать людям о том, что живёт больше в сердце, чем в уме?! Где найти слова?
И тут вспомнился ему случай из жизни Христа, когда Он исцелил слепого от рождения. На счастливца напали тогдашние начальники и фарисеи, требуя объяснений и ругая Спасителя:
− Он грешник, мы знаем это, грешник, − кричали они, но прозревший сказал им в ответ:
− Грешник Он или нет, я не знаю, не грамотный. Я одно знаю, что был слеп, а теперь вижу!
Это простое повествование, прочитанное недавно, стало сильным подкреплением для души. Вспомнилось и место, слышанное в воскресной проповеди: «Когда поведут вас пред правителями, не заботьтесь, что говорить, ибо Дух Святой наставит вас…»
От таких воспоминаний на сердце стало легко и спокойно. С такими мыслями Тарас подходил к конторе и поднялся на второй этаж к кабинету начальника. Секретарша Света будто ждала его:
− А, Найдёнов, проходите, − Пал Палыч ждёт Вас.
Мысленно прося поддержки у Господа, христианин вошёл в кабинет. Начальник встретил его приветливо:
− Тарас, проходи, проходи, садись!
Начальник с деланной улыбкой привстал и протянул рабочему руку. После вежливого приёма он повёл пустые разговоры о ходе дел на объектах, о снабжении материалами, о качестве работ. Но всё это было не то, уж больно фальшива была его забота о делах производственных.
«Что-то он ходит вокруг да около, темнит. Говорил бы уж прямо», − стал раздражаться Тарас и неожиданно сам решил перейти в наступление:
− Пал Палыч, не стоит больше о работе, там у нас всё в порядке, и Вы это знаете. Скажите прямо, для какого разговора вызывали…
Начальник изменился в лице, похоже, не ожидая такой смелости, но уже через несколько мгновений вновь выглядел деловым и хорошо владеющим ситуацией:
− Да, действительно, перейдём к делу. Ты, Тарас, говорят, пошёл в какую-то... ну как её… какую-то секту, вроде. Мне право неловко об этом говорить, даже как-то стыдно, но если ты скажешь, что это неправда, я поверю тебе и буду очень рад…
− Наверное, я Вас обрадую, Пал Палыч, − это неправда. Ни в какую секту я не попал, это, пожалуй, кто-то наговорил Вам лишнего на меня.
− Ох, спасибо, Тарас, у меня камень с души упал. Ты ж у нас передовик, честным трудом заработал почёт и уважение. Ты ж бригадир Бригады Коммунистического Труда, гордость всего коллектива.
− Спасибо, Пал Палыч, но позвольте мне сказать ещё. Последнее время в моей жизни произошли радостные перемены − я стал христианином. И посещаю не секту, а Евангельские собрания, Церковь, где читается Слово Божие.
Голос Тараса звучал твёрдо и уверенно, он сам даже удивился, откуда это у него. Коммунист же изменился в лице и поспешил спасать заблудшего без «марксистского света» товарища, сбившегося с широкого пути:
− Да ты что, Тарас, какие христианские собрания? Тебе что, проф¬союзных мало?! Что ты несёшь? Давай мы тебя в местком изберём, в партию вступай и ходи тогда сколько угодно на разные собрания! Знаешь, сколько их будет?! Боюсь только, тогда тебе работать некогда будет…
− Извините, Пал Палыч, я действительно в Бога поверил, а Вы, наверное, думаете, что шучу или умом тронулся. Я на полном серьёзе. Жизнь у меня преобразилась с Богом, прозрел я. Удивляюсь, как мог раньше жить без Него! А Вы − профсоюз, партия…
− Что ты несёшь, Найдёнов, какой Бог?! Его ж нет! Миф это всё, пережитки прошлого!
− Да нет, не миф. Для меня это единственный свет в жизни, − искренне заявил Тарас.
Начальник же, сообразив, что разговор несколько отошёл от науки, решил научными аргументами разбить в пух и прах всё основание религиозного мировоззрения заблудшего:
− Слушай меня внимательно, Найдёнов, и заруби себе на носу: религия − это тьма, дурман, опиум для народа. Человек произошёл от обезьяны. Труд создал человека в процессе эволюции, это уже давно доказано наукой. А тебя там как учат? Бог создал?! Да это же смешно!
− Что ж, каждый лучше знает своих родственников, Вы − своих, а я − своих, − позволил себе немного съязвить Тарас.
Атеист хотел было выразить обиду, но в последний момент удержался, сообразив, что это только поможет «жертве сектантов». У него в резерве осталось ещё пара неотразимых козырей, которые от веры в Бога не оставят камня на камне:
− Найдёнов, ты хоть газеты читаешь?
− Не всё, но читаю.
− Ты хоть слыхал такую фамилию − Юрий Гагарин?!
− Да, вроде, слышал, − ещё раз решил съязвить Тарас, но начальник не заметил иронии и с пафосом изрёк:
− Хорошо, что слышал. Да, это наш славный советский космонавт. Он был в космосе. Так вот, вернувшись из полёта, он сказал, что никакого Бога там не видел! Ведь если бы был Бог, Гагарин его заметил бы, может, даже сфотографировал бы… Прикидываешь?! Ну что молчишь?! Вижу, ты прозревать начал, трезветь от религиозного дурмана. Бросай скорее всю эту ненаучную чушь и... и…
Пал Палыч запнулся, думая, чем бы заняться баптисту, когда он бросит эту «чушь», но придумать ничего стоящего экспромтом без подготовки не смог. Его размышления прервала «жертва сектантов»:
− Товарищ начальник, Христос для меня − жизнь, идеал. А за Гагарина могу Вам кое-что сказать. В Евангелии написано, что только «чистые сердцем Бога узрят». Так что Юрий Алексеевич и не мог увидеть Бога, потому что безбожник! Ему бы покаяться в грехах, к Богу прийти, тогда бы и увидел Его, сердцем увидел.
− Ты что это несёшь?! Пропо¬ведуешь мне здесь? Гагарин, говоришь, грешник?
− Хотите сказать, что он святой?
− Он − человек, настоящий человек! А вот баптисты − нелюди! У них, этих баптистов, что творится-то?! Американские шпионы так и шастают, антисоветчики гнёзда себе повили… В жертву людей приносят, свет тушат, и кто кого сгрёб…
− Всё это клевета, как Вы можете! Откуда Вы всё это взяли?
− Слышал на партсобраниях, читал в газетах.
− А я живу одной жизнью с этими людьми и заявляю, что всё это − ложь и клевета!
Тарас, охваченный желанием защитить истину, потерял контроль над собой и повысил и без того сильный голос до предельных частот. Начальник поспешил вернуть его «на круги своя»:
− Ты сядь, сядь. И голос на меня не повышай, я с тобой вместе не пил, и, думаю, не придётся!
− Я тоже так думаю, − буркнул Тарас и стих. Пал Палыч же переменил тон и заговорил по-отцовски:
− Ты, Тарас, пойми, я помочь тебе хочу. Ты ведь молодой, симпатичный, бабы, небось, к тебе липнут… Нашёл бы себе молоденькую вдовушку. Руки у тебя золотые, деньги зарабатывать можешь. Давай я тебе путёвку в санаторий дам − отдохнёшь, забудешься. Там быстро сообразишь, для чего живём! Я каждый год езжу, отдыхаю от семейной жизни. Ты только представь: тебе 40, а ей − 17! И зачем Бог нужен, если один раз живём!
Похоже, это был самый последний и самый сильный аргумент руководителя. Христианин почувствовал это и понял, что разговор пора кончать:
− Пал Палыч, как я понял, Вы хотите, чтобы я оставил Бога, остался без Христа?
− Да, конечно, именно это. Зачем тебе этот распятый плотник, еврей?
− Хорошо, допустим, что Вы убедили меня…
На лице начальника заиграла улыбка. «Клюнул!» − мелькнуло в голове у коммуниста. Тарас же опустил голову и был занят другими мыслями. На несколько секунд он представил, что опять стал жить без Бога. Мысль эта показалась ему страшной, даже ужасной, отчего к горлу подкатил комок, подбородок нервно задрожал. Он поднял влажные от слёз глаза на собеседника:
− Итак, допустим, Вы сумели заморочить мне голову, убедили, так сказать! И я оставил Христа, променял Бога, как Иуда… А что Вы дадите мне взамен? Вместо того, что я потеряю! Взамен покоя, надежды, семейного счастья, сердечного мира! Всё, что Вы можете предложить, я уже пробовал: это пьянка, разврат, гордость, грех, родство с обезьяной. Что-то ещё? Ах, деньги! Но Вы не так уж щедры, как хотите показаться. Миллион Вы не предложите, он Вам самим снится. Наша ставка − 30 серебряников. Так вот, я Вам скажу слова Христа, если Вы их не знаете: «Что пользы человеку, если он приобретёт весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?» А Вы, видно, надеялись купить мою душу за значок «Победитель соцсоревнования»?!
Тарас замолк. Слёзы подступили ещё ближе, он едва удерживал их. Пал Палыч тоже молчал и после продолжительной паузы выговорил:
− Ну, иди, Найдёнов, с тобой всё ясно! Иди…
Тарас вышел из кабинета и медленно побрёл по мрачным коридорам конторы. Со стендов на него смотрели его собственные портреты: Ударник коммунистического труда, Наставник молодёжи, Лучший по профессии. Выйдя на улицу, христианин пошел по «Аллее Трудовой Славы», где среди прочих был и его портрет, сделанный совсем недавно. Цветной снимок, где Тарас в сером импортном костюме при галстуке выглядел молодым и симпатичным, был, пожалуй, самым удачным за всю жизнь.
...Что было дальше? Обычное в нашей самой гуманной в мире стране действо, ничего особенного. Через несколько дней прораб участка собрал общебригадное собрание, на котором был «избран» новый бригадир, некто Рассолов, назначенный начальником человек, не столь сведущий в работе, но политически вполне зрелый, коммунист. И пусть резко участились пьянки (ведь новый бригадир оказался большим любителем выпить за казённый счёт), дисциплина в бригаде стала хуже, качество работы упало, всё же начальство было спокойно: руководит бригадой свой человек. Тем более, что новый бригадир был освобождён от работы, чтобы больше заниматься воспитанием коллектива.
На следующий день после разговора с начальником портреты Найдёнова исчезли со всех стендов, с доски Почета, а также и с Аллеи Трудовой Славы. Понравились, наверное, кому-то, стащили их и больше никто их не видел. Правда, один, самый лучший цветной портрет неожиданно появился в городском музее. Местные энтузиасты из «власть имущих» организовали выставку под названием: «Идеологическая диверсия империализма». И там, среди шпионского снаряжения американских агентов, автоматов с глушителями, ножей, радиостанций, парашютов и прочих приспособлений, помогающих этим самым «Джеймс бондам» осуществлять свои происки, заботливыми руками местных атеистов при поддержке «дядей в штатском» были оформлены стенды под общим названием:
«Сектантство на службе у империалистов. Сектанты-козорезовцы». На одном стенде под вывеской: «Главари секты − пособники американских спецслужб», рядом с портретом пастора Омской Церкви Козорезова Алексея Тимофеевича, был помещён ряд фотографий в основном молодых, в расцвете сил мужчин, замаскированных под порядочных людей. И среди них – цветной портрет симпатичного молодого мужчины Тараса Найдёнова. Тот самый, что украшал аллею перед зданием РСУ, только надпись над ним была другая…

Геннадий Любашин (Сырниченко)